Мы в Осло и впереди у нас целая неделя. В городе кроме белоснежной архитектурно-вычурной Оперы нового ничего нет.


Гулять по центру мы особо и не ходили. Зато много чего другого переделали, включая пассивный отдых. Это тоже важно.


Готовили шубу, и Аня варила мне борщ. Вот это праздник желудка. Русского желудка. Мыли тризлосчастные окна. Фотографировались. По паркам гуляли.


В последний день я встретилась со скрипачем Ангелом. (С той далекой истории 2007-го года, когда он нас - трех автостопщиц – подвозил из Стокгольма в Осло). Говорили с ним обо всём подряд – сработал эффект встречи в купе поезда. Теперь я многое знаю, ещё больше в себя верю и по-прежнему всё планирую. Хороший он дядька. Хоть и усатый.

В субботу с утра Анюта отвезла меня в аэропорт. Мы расставались так, как я люблю (учитывая, что я последние года три расставания терпеть не могу). Мы встретимся летом потому что. Дома. Четыре греющих сердце буквы.


Я добралась в Голландию на самолете быстрее, чем Аня доехала до своей ословской квартиры. (почему слово ословский для меня связано с ослом?)
Бертольд встретил в аэропорту и отвёз на обед к Пиму. Рыжик улыбашка Пим провёл нам экскурсию по Эйндховену – городу фирмы Филипс. Смотреть особо нечего, но хорошая компания спасёт любое место.


Вечером я уехала в Ляйден, чтобы готовить гречку, знакомиться с канадскими каучсёрферами, высыпаться, а в воскресенье гулять по зелёному парку, учить русскому и придумывать тысячу невозможных планов.
До вокзала топала одна. Поняла, что всё правильно решила.

Но это совсем другая история.
Каникулы закончились. Бонифаций вернулся в цирк.
С гигами фото, часами воспоминаний и тоннами удовольствия.